Мир воплотился в свете,

в золотом и почти весеннем.

Я иду и смотрю на небо,

опрокинутое на волны

волны плещут

о лёд, о камень

разбивая морозов память

я смотрю, смотреть не сложно

и учусь, и учусь дышать

потому что воздух нынче

золотой да ещё холодный

только золото то не солнце

это весточка мира мёртвых,

если сможешь дышать — дыши.

я смотрю, как клубится время

как дурнеет и как чернеет

как мерцает в запретных буквах

правда

мы о правда должны молчать

Только что-то теперь не молчится

душит страшное —

это птицы

птицы-души щебечут, рвутся

все хотят улететь, летать

нам нельзя — запретили небо

кто успел проскользнуть сквозь щели,

может в голос сказать о страшном

может честно и может громко

на чужой, на чужой земле

нам осталась рассветов кромка

и прекрасно-весенний воздух

не зависящий от решений

тех, что носят короны гордо

тех, что строят дворцы

я плачу

я ничем не могу помочь

всем, бегущим из-под обстрелов,

растерявших родных и жизни,

уходящим и на границе

повторяющим: уходи,

уходи, хоть меня не пустят,

уходи, так мне будет легче,

будет мир и тогда найдёмся

уходи, только будь живым.

согласившись, глотая горечь —

это гарь и, наверное, слёзы,

очень сложно уйти — оставить.

Что нам делать, тем кто умеет

собирать слова как бусы

созидать, создавать и строить

не кричаще надрывно громким

тем, кто был, был про жизнь и мир?

Я иду и смотрю на небо

мне осталось смотреть на небо

и плести кружевные строки

и пытаться оставить в сердце

человечное и живое

память мира и память жизни

опрокинутую на волны

волны плещут

о лёд, о камень

волны точат седой гранит

16 марта 2022